,Ох уж этот интригующий мир душевных расстройств, а особенно болезнь «гиперсексуальность». Традиционный сексоголизм. Недавно завершился уникальный для медицины эксперимент — открытое обсуждение опубликованного в Сети черновика DSM-V (будущей версии Справочника по диагностике и статистике психических расстройств). С 10 февраля по 20 апреля каждый мог высказать редакторам «Библии для психиатров» всё, что думает об их работе.
Такая беспрецедентная публичность кажется невозможной в других отраслях медицины. Да и кому, кроме ипохондриков и врачей, интересны скучные тонкости соматических диагнозов? Другое дело — интригующий мир душевных расстройств, особенно таких как «гиперсексуальность». В первом квартале 2010 года к обсуждению норм половой жизни присоединились многие популярные издания. Существует ли сексуальная аддикция на самом деле? Этот старый, до сих пор не решённый вопрос с новой силой взбудоражил широкую общественность.
Повышенный интерес СМИ к проблемам психиатрической диагностики не объясняется лишь праздным любопытством толпы. DSM актуален прежде всего прагматикам. Перемены в нём отразятся на медицинском страховании, судопроизводстве, фармацевтической индустрии.
В новых диагнозах заинтересованы и хронически неверные супруги. Им пригодилась бы справка о сексуальной аддикции. Ведь бракоразводные процессы разорительны, а больных обижать неэтично.
Мозгоправы шизанулись?
Пока неизвестно, какую лепту в развитие психиатрии внёс отклик именно широкой общественности. Скорее всего, учитывалось лишь мнение узких специалистов. Как бы то ни было, публичные дебаты даром не прошли. Авторам будущего DSM пришлось внести в черновик существенные изменения.
Сомнительных новшеств там хватало. Ажиотаж вызвала новая группа расстройств «Поведенческие аддикции». В неё предполагалось включить несколько видов патологической зацикленности — на азартных играх, интернете, покупках, еде и сексе.
Обычно термин «аддикция» употребляется в случаях наркомании и алкоголизма. То есть когда здоровье страдает из-за пристрастия к определённым веществам. Назвать аддикцией пристрастие к какому-либо виду деятельности (пусть и порождающему проблемы) — значит провести прямую аналогию с наркоманией. А для психиатрии — отрасли медицины с довольно зыбкой научной базой — это очень смелый шаг. Как и заявление, что нарушения в мозговой системе вознаграждения у наркоманов и игроманов идентичны.
В конце концов редакторы DSM признали, что доказательств такой нейрофизиологической схожести не хватает. «Поведенческие аддикции» были убраны из черновика. Входящие в них расстройства переименовали и раскидали по разным группам. «Сексуальная аддикция» стала называться «гиперсексуальностью» и заняла место среди других половых расстройств. «Какой важный шаг вперёд для науки!» — иронизировали в The New York Times.
Рокировки диагнозов не спасли команду DSM от критики со стороны либертарно настроенных масс, далёких от медицины. Мозгоправы шизанулись — таков был их вердикт. «Диагностический империализм» современных психиатров стремится патологизировать всё разнообразие наших увлечений, страстей, невинных бзиков! «Болен ли я, если занимаюсь любовью намного чаще среднестатистического психиатра?» — вопрошали американские блогеры.
Трудности диагноза.
Эти хвастунишки легко обнаружат ответ в черновике DSM-V. Чтоб заслужить психиатрический диагноз, одного экстраординарного либидо недостаточно. Оно должно доставлять массу проблем и не поддаваться силе воли. Причём на протяжении минимум полугода.
Термин «сексуальная аддикция» возник давно и не на пустом месте. Ещё в 1983 году доктор Патрик Карнз прославился книгой «Из мрака. Понимание сексуальной аддикции». Теперь он — ведущий эксперт, пролечивший десятки тысяч сексоголиков. Вряд ли оплачивать дорогостоящее лечение их заставляли пустяковые, надуманные проблемы.
Неофициальность диагноза «сексуальная аддикция» не мешает Американскому обществу по улучшению полового здоровья (Society for the Advancement of Sexual Health) рапортовать о процентном количестве сексоголиков. Данные Общества совпадают со статистикой, собранной клиникой Майо — от 3 до 6%.
Сомнений нет: термин «сексуальная аддикция» основан на чём-то реальном. Проблема в недостатке чётких, а главное — специфических, критериев. Неудивительно, что в обществе этот неофициальный диагноз толкуется весьма широко.
В сексуальные аддикты записали известного спортсмена, без видимых мучений предававшегося обычному среди знаменитостей промискуитету. Уличённый в многочисленных изменах, спортсмен был вынужден пройти у Карнза курс реабилитации. Ради жены и ста миллионов долларов.
Сексуальным аддиктом посчитали и явную психопатку, беззастенчиво мастурбировавшую за рулём. Её неуместный оргазм привёл к ДТП и перелому ноги. Когда подоспела полиция, вибратор в сексоголичке всё ещё жужжал.
Тот же диагноз навесили на клерка, почти ежедневно отдававшегося незнакомцам в общественных местах. Профессионалы, конечно, заподозрили, что основная проблема куда серьёзней — тяжёлый компульсивно-обессивный синдром.
Ещё один характерный пример. Писательница, искренне любившая мужа, для полного удовлетворения позволяла себе и внебрачные связи. Несмотря на муки совести и безуспешные походы к психоаналитикам. Считать сексуальность этой женщины ненормальной можно лишь на основании религиозных догм. Что не помешало писательнице заявить о себе как о махровой сексоголичке в полной душевного драматизма автобиографии.
Некоторые относят к сексуальным аддиктам и бывшего президента США Билла Клинтона. В данном случае сказать что-либо определённое невозможно. Человек, куривший коноплю не затягиваясь и эякулировавший на партнёрш не занимаясь сексом, не поддаётся никакой диагностике.
С критериями сексуальной аддикции испытывают трудности не только дилетанты. О том, что зацикленность на сексе могут вызывать совершенно разные причины, прекрасно осведомлены сами члены команды DSM-V. И предложенный ими взамен диагноз «гиперсексуальность» совсем не решает проблемы.
Чрезмерной половой активностью могут сопровождаться не только высокий социальный статус, компульсивно-обсессивный синдром, психопатия. Но также маниакальная фаза биполярного расстройства, эндокринные заболевания. И в том и другом случае больному тоже не до социально одобренных рамок.
Спецам уровня редакторов DSM не составит труда отличить навязчивую мастурбацию невротика от психопатических эскапад. Но Справочник предназначен в первую очередь для рядовых докторов, в том числе и неопытных.
Бенуа Денизе-Люиса, пишущего на половые темы в The New York Times, всё это не смущает: «На протяжении многих лет врачи пренебрегали алкоголизмом как самостоятельным диагнозом, считая его симптомом чего-то ещё».
Но между алкоголем и сексом всё-таки есть фундаментальное различие, не требующее даже нейрохимических доказательств.
Секс — базовая человеческая потребность, благодаря которой мы вообще существуем. Отсутствие какой-либо половой активности — чаще всего показатель неблагополучия, физического и/или психологического. В употреблении же алкоголя, как и любых психоактивных веществ, необходимости или пользы нет.
Поэтому с аналогиями следует быть осторожными. Вводить новый диагноз на основании некоторого сходства с поведением алкоголиков по меньшей мере ненаучно. В далёком прошлом к чересчур расторможенным женщинам применяли диагноз, основанный на сходстве их оргазмических спазмов и конвульсий смертельно инфицированных зверей. К счастью, понятие «бешенство матки» навсегда переместилось в фольклор.
Кадр из сериала Californication, где главный герой «страдал» или «наслаждался» сексоголизмом.
Укрощение либидо.
Отличие людей от других млекопитающих не ограничивается всесезонностью половой жизни. Человек — животное религиозное, моральное. Наши представления о нормальной сексуальности формируются не только инстинктами и познаниями в медицине.
Оргастической культуре без привычного нам института брака и связанных с ним ограничений доктор Карнз вряд ли был бы нужен. Промискуитет, конечно, чреват венерическими заболеваниями, но сексоголики боятся не только их. Потеря социального статуса, самоуважения — угроза не менее серьёзная. Способная порождать жуткие неврозы. Не она ли заставляет пациентов доктора Карнза раскошелиться?
У самого Карнза есть своя, тоже психологическая, концепция. Он уверен, что в сексоголики подаются люди с огромным комплексом неполноценности. Сексуальность — единственное, что они считают в себе ценным для других. Вдобавок ко всему секс — идеальное убежище от проблем. Он редко подводит, почти всегда даёт удовлетворение. Пусть и на короткий промежуток времени.
Однако само название «сексуальная аддикция» ставит совсем другие, не психологические, акценты. Излюбленный аргумент апологетов спорного диагноза — аналогии с зависимостью от веществ. Значит, проблема видится в самой половой системе, которую нейрохимически заело.
У противников спорного диагноза аргумент логичней.
Предоставь алкоголику беззаботно и всласть напиваться, этанол всё равно погубит его организм. В первую очередь это, а не мучительность связанных с ним семейных драм, делает алкоголизм серьёзным заболеванием. А чем рискует так называемый сексоголик, получив возможность безнаказанно и беспрепятственно удовлетворять свои половые потребности? При отсутствии других (реальных) психиатрических расстройств, а также ЗППП у партнёров? Видимо, ничем.
У диагноза «сексуальная аддикция», помимо недостатка научности и избытка социальной ангажированности, есть и другой серьёзный изъян. Если сексоголик, как и наркоман, не в силах контролировать своё поведение, то с него автоматически снимается часть ответственности за совершённые им сексуальные преступления. Официальное признание сексуальной аддикции породит дополнительные сложности и злоупотребления в судопроизводстве.
В ногу с алкоголиками.
Пока идут жаркие диагностические дебаты, подрастает целое поколение новой разновидности сексуальных аддиктов, называемых в народе сетевыми дрочерами. Проблема доступности, аддиктивности порнографии и возможностей полового самовыражения, предоставляемых интернетом, давно беспокоит не только проповедников.
А учтённые статистикой пациенты продолжают нести тяжкое бремя традиционного сексоголизма. Узаконивать промискуитет ради их благополучия, конечно, не выход. Какое же лечение несуществующего в Справочнике расстройства предлагает современная американская медицина?
Как ни странно, всемогущая фармакология ещё не поставила рынку лекарств непосредственно от сексоголизма. Видимо, причиной тому недостаточная изученность. В базе данных американских Национальных институтов здоровья (National Institutes of Health) содержится всего 299 научных работ по этой теме. По сравнению с алкоголизмом (около 68000 работ) этого чрезвычайно мало. А ведь и от алкоголизма настоящего лекарства ещё не изобрели.
Доктор Кеннет Зукер, отвечающий за раздел половых расстройств DSM-V, пока не готов дать оценку излечимости сексуальной аддикции/гиперсексуальности:
«Мы ещё не располагаем достаточным количеством исследовательских данных об эффективности того или иного способа лечения».
Так что пациентам, измучившим себя навязчивой половой распущенностью, предлагаются стандартные антидепрессанты — Паксил и Золофт. В качестве вспомогательных средств рассматриваются также противоэпилептический препарат Топамакс и антипсихотик Зипрекса.
Старое, проверенное средство есть и у психотерапии. Коль скоро от аналогий с алкоголизмом никуда не деться, знаменитую программу «12 шагов» адаптировали и для сексоголиков.
По воспоминаниям современников, основатель движения «Анонимные алкоголики» Билл Уилсон вполне тянул на сексуального аддикта. Правда, время тогда было другое, и его единственный брак продлился 53 года. Хотя Уилсон многое позволял себе не только в многочисленных адюльтерах. Любую симпатичную даму, попадавшуюся на жизненном пути, он старался хотя бы приобнять.
Что бы ни утверждали критики сексуальной аддикции, но даже мистические совпадения говорят в пользу аналогий с алкоголизмом.
Тест: Не изменяет ли ваша вторая половина?
Присоединяйтесь к нашей группе Telegram и узнавай о новых тестах первым! Перейти в Telegram
Поделиться в Facebook Поделиться во Вконтакте
